В городе осень и хрипло трезвонят трамваи.
Листья горят, над землей расстилается дым.
Дважды войной перепахан, от края до края,
город живет и не помнит себя молодым.
Сталинские исполинища архитектуры —
то ли кубизм, то ли яростный гордый модерн –
держатся, дерзкие, возле хрущовок понурых,
все еще доминируют здесь кое-где.
Город, где я родилась – и куда не вернуться,
вечно мне снится, как я по тропинке иду
мимо детсада во двор, где от тополя – куцый
только остался пенек в диковатом саду.
Вот я стою у подъезда – но мне не подняться.
Город не пустит изгнанника в брошенный дом.
Дальше – среди черно-серых его декораций:
зданий, машин и метро – пробираюсь с трудом.
Я не вернусь. Полон памятью он и стихами,
но удаляется, меркнет – и не разглядеть.
Шепот его в голове у меня не стихает,
словно он брошен отныне на верную смерть.