Занесло в эту деревеньку, к алкоголикам да рыбакам,
природа скупая, северная, мох да вода,
луковка с крестом над бараком — вот и храм,
береги тепло, его и не бывает тут никогда.
Подхожу — батюшки, настоящая бревенчатая изба,
и наличники — ветхие, но с вырезанными крестами,
и так она вроде крива, коса и груба,
а тут чудо такое, смотрите сами.
И выходит мужик с бутылкой в брезентовых сапогах.
Я ему говорю, надо же, какое красивое.
А он смеется: это от тех, кто приходит в снегах.
И пьет свое пиво.
Не хотел говорить, предложил морошки,
просто так, говорит, у нас тут не материк, бесплатно.
Какие же они, думаю, тут хорошие.
А все равно расспрашиваю аккуратно.
Ну чего, говорит, приходили ко мне, все трое.
Стучали-стучали, так я на икону крещусь Николая,
и они ушли. Потом еще ходили, но то такое.
А что за трое, говорю? — да я за них отсидел уже, бает.
А я стою, у меня рюкзак из «Спортмастера», сама на стиле,
Ем эту его морошку сахарными устами.
И такое что-то смотрит между лопаток, что аж зубы заныли.
Но тут же кресты резные, потому не достанет.