Я вспомнила: мы тогда расходились,
Я – к поезду, а ты – обратно в метро
(до закрытия). И это было как ирис
прорастает сквозь легкие, раздирая нутро.
Вот так: уносит длинный питерский эскалатор,
и я все выше и меньше, исчезну скоро совсем,
я стану нечеловеком, пятимерным, крылатым,
и уже не я позвоню из вагонных стен.
Куда мне теперь девать любовь, если ты остался
маленьким, еле видимым человеком внизу,
если ты растаял там, на питерской станции,
и куда мне теперь, не вывезу, не довезу?
Некого мне больше любить, и я раздаю старухам,
Бездомным котам – любовь, только все она прибывает,
Бьется в моих висках, как океан, – глухо,
Подступает, словно прилив на сваи,
И взметаются вихри белого цвета отцветших вишен,
и по двору прыгает серый дрозд,
и шорох белой сирени под ветром слышен,
и во мне столько нежности, что ничего не вижу от слез.