в русском поле растет поебень-трава
поебень-трава
постели мне постель, спой мне песню про ямщика,
уложи меня спать-забывать,
грудь в крестах, в кустах голова,
мертвой воды налей в граненый стакан.
в русском поле растет поебень-трава,
выше пояса плещется поебень-трава.
ничего не страшно отныне мне,
на губах моих ржа, я дую в дуду,
по земле раскисшей иду-пойду,
много белых грибов уродило в этом году
говорила бабка – это к войне.…
вот так и бредет, потерянная
через воздух в туманных пупырышках, воздух зябкий.
в лаковых туфельках, в черной шляпке,
походкою неуверенной.
старая женщина, красивая старая женщина
в платье с диковинными узорами.
воздух освещен светофорами,
на асфальте трещины –
в детстве на них нельзя было наступать, иначе в пропасть провалишься,
перешагивать нужно было, перепрыгивать – вот так,
и она переносит ногу,
пропасть и так ее ждет, говорит: тик-так,
но не сегодня,
не сегодня, Валенька.…
Приходила к тёмной воде.
Была от усталости чёрной.
Еле говорила языком запеченным:
“Перед матерью была виновата,
Перед бабушкой была виновата,
Перед мужиком теперь виновата”.
Темная вода мягкой была, как вата.
Осень жёлтые берёзы да осины листала.
Маленькая девочка проступала из глаз усталых,
Распрямлялся позвоночник сутулый.…
Снилось: глажу тебя я по русой твоей голове –
А на ней кожа треснет то здесь, то там под рукой,
А из ранок цветы проступают, растут, как в траве,
Вереск розовый да цикорий глядит голубой.
То ли дерево ты, то ли вовсе земля, не пойму,
Но цветы прорастают, цветут, выходя из тебя.…
Лишайник на камнях и брызги ягод,
И кружевной и серебристый ягель,
Прозрачная болотная вода.
Я есть сейчас, и я же есть всегда.
Когда здесь будет золотая осень,
Когда покроет снеговым заносом
Вот эту землю, нежную, живую, –
Я буду здесь, поскольку существую
Вне времени.…
Лишайник на камнях и брызги ягод,
И кружевной и серебристый ягель,
Прозрачная болотная вода.
Я есть сейчас, и я же есть всегда.
Когда здесь будет золотая осень,
Когда покроет снеговым заносом
Вот эту землю, нежную, живую, –
Я буду здесь, поскольку существую
Вне времени.…
я пропустила момент,
когда боль моя стала больше меня,
и я разучилась поэтической речи.
потому что стихи я брала из солнечного огня,
а теперь до него далече.
боль моя непроницаемая, матовая.
я выстраиваю вокруг себя
два кольца оцепления с автоматами,
мне все кажется: если лечь, отлежаться, скорчиться,
в позу эмбриона, в молчаливое одиночество,
то боль моя рассосется.…
я пропустила момент,
когда боль моя стала больше меня,
и я разучилась поэтической речи.
потому что стихи я брала из солнечного огня,
а теперь до него далече.
боль моя непроницаемая, матовая.
я выстраиваю вокруг себя
два кольца оцепления с автоматами,
мне все кажется: если лечь, отлежаться, скорчиться,
в позу эмбриона, в молчаливое одиночество,
то боль моя рассосется.…