Вспышки напряженности в Косово стали проявляться задолго до начала войны. Исторически сербские, эти территории были оккупированы итальянскими войсками во время Второй Мировой войны, после чего их включили в состав Албании. Началась кровавая резня. Тысячи сербов погибли, около двухсот тысяч были вынуждены покинуть родные места. Даже после освобождения Косово от фашистов местные албанцы дали серьезный вооруженный отпор армии Югославии. Иосипу Брозу Тито пришлось пойти на уступки. Так, выгнанным из Косово сербам запретили возвращаться домой, а вопрос об объединении Косово с Албанией должен был быть рассмотрен когда-нибудь потом, в будущем. Конфликт затих, но очаг его тлел всё жарче: косовские албанцы хотели полной независимости.
В социалистической Югославии Косово оставалось ядром протестно настроенных националистов. Это умело использовали США, подогревая почву для вооружённого противостояния. Политика децентрализации, проводимая югославским руководством, только усугубила ситуацию: национальный вопрос в стране вставал все более остро. Это не могло не привести к взрыву, и он не заставил себя ждать.
Президент Югославии Слободан Милошевич выражал интересы сербской нации – его курс вполне определили его же слова, сказанные сербам в 1987 году: «Никто больше не посмеет тронуть вас». Антисербские настроения в Косово все больше приобретали черты в целом антиправительственные. Первая волна протестов поднялась в 1989 году. Тогда было убито более 20 человек, в результате чего правительство ликвидировало косовскую автономию, а позднее и прочие автономии Югославии, оставив им самостоятельность только в вопросах культуры.
Стоит объяснить, как выглядело Косово в то время: оно было самым отсталым регионом Югославии, где индустриализация началась только после войны. Сельское население составляло почти 90% края, а Приштина – самый большой город Косова – была практически большой деревней. Дополнялась ситуация отсталостью населения. В Югославии в целом был довольно высокий процент неграмотных – около 15%, а среди косовских албанцев эта доля достигала 35%. Зато национальное самосознание в этой крестьянской среде процветало. Практически несомненно, что протестные настроения в Косово подогревались извне. В те же девяностые годы в США активно публиковались работы Аллена Бьюкенена, специалиста по международному праву, который всячески обосновывал концепцию «возмещающего отделения». По этой концепции логичным и законным представлялось отделение некоего региона в качестве компенсации за ущерб, который он претерпел, находясь в составе государства.
Без предположения о внешнем влиянии сложно объяснить то, что происходило в следующие десять лет после ликвидации косовской автономии. Сценарий развивался постепенно. Был назначен «президент» несуществующей республики – Ибрагим Ругова. Для защиты «республики» была создана «Освободительная армия Косово». Все это до поры протекало мирно, пока не перешло в вооруженные столкновения в 1998 году. 28 февраля ОАК объявила войну за независимость, атаковав югославских стражей порядка.
И почти сразу NATO отреагировал на это утверждением плана военного вмешательства в конфликт. Операция «Союзническая сила» началась 24 марта 1999 года. Санкции ООН на это вмешательство Альянс не получил, но вполне обошёлся без этого. По мнению Запада, Белград слишком жестко обходился с сепаратистами.
С целью принуждения к миру войска NATO начали бомбить Белград в марте 1999 года. В июне сербские войска под натиском столь несокрушимых аргументов вышли из Косово. Край объявил о своей независимости, снова избрал президентом Ругову и все никак не шел на примирение с Белградом. Достичь урегулирования конфликта путем официального выхода Косово из состава Сербии удалось только в 2008 году. Эта дата считается окончанием конфликта.
Правых и виноватых в этой войне определить сложно – такими можно назвать разве что тех, кто привел к развязыванию этой войны. Во время всего конфликта Запад поддерживал требования косовских албанцев. Примечательно, что спустя всего шесть лет после урегулирования косовского конфликта вспыхнула война на Украине, и отделения потребовали Крым и Донбасс. Но на этот раз Североатлантический Альянс занял уже прямо противоположную позицию.
Анна Долгарева
Оригинал на сайте «Пятого канала»