Гипсовый пионер Алеша
Из заброшенного лагеря “Огонек”
Спрыгнул однажды с постамента
На пятки гипсовых ног,
И вострубил пионер Алеша,
И пела его труба,
Как чайка над морем,
Как камни в ручье
И ветер в дубах.
Но никто не услышал пионера Алешу,
И тогда он пошел
Арматура торчала из дырки в груди,
Но было ему хорошо.
Шел он, подобный ангелу,
Шел по Руси,
Ни хлеба, ни крова и ни воды не просил,
Но ему давали.
И он говорил, поедая суп:
“Я думал, что все не зря, когда трубу я держал у губ,
Я думал, что главный звук внутри у меня зачат,
Я думал, что есть работа для трубача”.
Его привечали
Главным образом, старики,
Хотели б оставить, но он уходил с тоски,
С лицом архангела,
С раскрошенной гипсовою губой
И неизменной своей трубой.
Гипс – это твердый, но хрупкий материал.
Когда Алеша
Дошел до моря и заиграл,
Не было у него ни пальцев,
Ни уха под волосами,
Словно его травили дикими псами.
Но он заиграл,
Запел он своей трубой,
И вышел навстречу ему подпевать прибой,
И так сказал:
” Господь принимает всех”.
Трубил Алеша,
Трубил, не смежая век,
Пока не вздрогнули
У него за спиной города,
Пока не поднялся тревожно
Старый солдат,
Пока не согнулся в приступе кашля министр,
Трубил Алеша, и звук был, как море, чист,
Трубил,
Пока, рассыпавшись, не осел.
Господь принимает всех.
