В Бога, конечно, я верю.
Но вот молиться почему-то получается плохо.
В самом-то деле: ну как мне просить Бога,
Чтобы Он помог мне решить проблемы чисто житейского свойства.
Например, то обстоятельство, что никто меня почему-то не любит.
Нет, положительно, Он на это не отзовется.
Потому остаются люди,
Которые любили меня в прошлом.
Нет, конечно, плакаться бывшим – это глупо и пошло.
Так что я говорю с тенями,
Тенями, впечатанными во время,
В те дни, когда они были счастливыми нами,
Счастливыми всеми.
Я, например, говорю: «Андрюха!
(Это мой бывший муж, он умер в прошлом году).
Мне трындец как страшно. Сердце колотится, в горле сухо,
Судорогой сводит – до рвоты – брюхо,
Я не понимаю, куда иду,
Но мне до ошеломления одиноко».
(Нет, ну правда – об этом, что ли, говорить с Богом?).
Я говорю: «Бро,
Коли уж я создана как чье-то ребро,
Прикрой меня от моих страхов,
От одноглазого лиха,
Дай мне немного выспаться, чтобы сердце в лопатки не бахало,
Ты, походу, мой единственный выход».
И знаете, что?
Тени меня обнимают, баюкают, прикрывают,
Я лежу на краю, не срываясь с края,
Может, потому до сих пор и живая.
А с Богом я пыталась, конечно,
Говорить, но слова растекаются, как водица.
Ощущаю себя неправильной, грязной, грешной,
Тут бы о прощении допроситься.