Мама, я сегодня проснулась и поняла, что умру.
Я погладила толстенького кота, пожарила пару яиц,
вышла на улицу в летнюю злую жару,
купила мороженое, перешла Каменноостровский, и
все равно понимала, что умру, что это неотвратимо,
что это уже можно потрогать, понюхать, попробовать языком.
И солнце лилось с небес, и машины ехали мимо,
и было видно ясно и далеко.
Мама, так странно было, что ты не зовешь домой,
что я не рисую классики, что я не в своем дворе,
что я потерялась и непременно умру – такой
закон непреложный выросшей детворе.
Скоро наступит осень, мама, придет водою и листопадом,
и листья поднимутся над полями клубками дыма
А я шла по Каменноостровскому, и смерть моя тоже рядом
шла, а я была живая невыносимо.
